Форум » Библиотека школы » Угол за стеллажами в конце библиотеки » Ответить
Угол за стеллажами в конце библиотеки
Джаред Локт: Укромный угол за двумя огромными стеллажами в самом конце библиотеке. Здесь не очень светло, но зато это отличное место для тех, кто любит уединение. Высокие стеллажи как бы огрождают от "мира", а из окна открывается неплохой вид. Расположиться здесь, правда, негде - нет ни стульев, ни скамьи. Зато, как раз кстати приходится широкий, покрытый пылью подоконник.
Ответов - 40, стр:
1 2 All
Амбрелла Руквуд: - Вообще – то, не очень… - услышала в ответ гриффиндорка. Равнодушно пожать плечами – вот, что сейчас следовало сделать, но не тут-то было: Амбри оценочным взглядом посмотрела на девушку, сделав для себя пару выводов и, в конце концов, улыбнулась. Во всяком случае, с ней заговорили, а это уже маленькая победа, которая в скором приведет к высшему классу, чемпионскому разряду (а может так всего лишь казалось, но и отступать девочка была не намерена). Амбри развернулась ровно на сто восемьдесят градусов, и вприпрыжку пронеслась мимо стеллажей. Оказавшись в зале, что вел к тому месту, где сидела незнакомка, Амбрелла покружилась вокруг своей оси, и исчезла (нет, не в прямом смысле этого слова) – девочка отошла к цветку, что рос возле одного длинного стеллажа, который был заполнен литературой по монстрам. Девочка протерла рукой большие лепестки цветка и, склонив голову, стала его изучать. - Ты любишь цветы? – донеслось из зала, - Жаль, что такие прекрасные растения находятся здесь – в этом темном месте! – Амбрелла продолжала говорить как можно громче, чтобы собеседница ее могла услышать. – У нас дома растут только кактусы, маман говорит, что они смешные, - Амбри пожала плечами (интересно кому был адресован сей жест – неужели цветку?). – Помню случай, когда Оффка, моя сова, случайно задела крылом один из домашних кактусов, - девочка всплеснула руками, - Бедное животное, хотя ей повезло, она отделалась пластырями, мы ее не везли к ветеринару, маман сама все сделала, - продолжала рассказывать Амбрелла, отходя от цветка и вновь приближаясь к незнакомке. – Оффка… Она такая красивая… - с добротой в голосе произнесла гриффиндорка – Она у меня вызывает всегда ассоциацию воздушности, легкости, непринужденности. Она замечательная. Ты ее обязательно увидишь, - пообещала Руквуд, глядя на девушку. Амбрелла могла бы бесконечно долго рассказывать о себе, об историях, которые случались с ней, с ее родственниками, знакомыми, а также о кактусах и сове, но девочка замолчала. Молчала недолго. Амбри приблизилась к подоконнику и тоже присела на него, облокотив спину на окно. – Ты мне расскажешь о себе? – спросила Амбрелла, глядя девушке прямо в глаза. Ответ «нет» Амбри не примет, ибо хоть что-то о незнакомке она должна знать. Пусть самую малость, но так было бы честно. – Пожалуйста… - добавила девочка, переводя взгляд на стеллаж, что стоял напротив.
Эшли Лие: …Эшли прям таки обжег оценивающий взгляд маленькой гриффиндорки, но она достойно его вынесла, не отворачиваясь, не стараясь загородиться чем – либо (хотя, чем тут было загораживаться?) и даже не моргая. Она думала, что сейчас незнакомка начнет докапываться с вопросами о том, почему это Ли не интересно слушать интересные истории про наркобарона Коула (или, кем она там был?,..), или, что еще хуже – закатит истерику на почве «на меня не обращают внимания, меня обижают». Но, боги, как непредсказуем бывают дети! Конечно, глупо было представлять этот perpetuum mobile со слезами на глазах. И в доказательство тому, девочка не стала ни психовать, ни капризничать, ни что – либо еще. Она просто улыбнулась. Доброй и теплой улыбкой, от чего Эшли вновь стало немного не по себе. Грифиндорка – староста собиралась было уже что – то сказать, будто бы в свое оправдание, но не успела. Парпетуум Мобиле, в лице первокурсницу, унесся в соседний зал, за стеллажи. Из груди Лие вырвался громкий вздох облегчения – неужели, отмучалась, и получила таки свободу? Это казалось невероятным, да и не было похоже, по шагам, что девчонка собиралась покинуть библиотеку. И словно в продолжение настороженности Эш из соседнего зала донесся громкий вопрос про цветы. Видимо, первокурсница специально старалась говорить громче, что Ли могла ее услышать. Но дитя не рассчитала шикарную акустику помещения – Лие и так бы ее прекрасно слышала, без этого крика. А так – все слова девочки разносились эхом по залу. Гриффиндорка снова вздохнула. На сей раз – обреченно. Что ответить ей? Ли никогда не придавала значения цветам и, на самом деле, не знала, любит ли их. Однако, и снова Талала (как прозвала Эш незнакомку про себя, из – за постоянно болтавни) избавила старосту от необходимости отвечать. Она вернулась в зал, запрыгнула на подоконник рядом с Эшли и попросила рассказать о себе. Ладно, хоть, «пожалуйста» сказала. Гриффиндорка поставила ноги на радиатор, что был под подоконником и села полуоборотом к… собеседнице, чтобы можно было ее лицезреть. Что сказать, рассказать? Первокурсница говорила с таким воодушевлением, с такой легкостью и непринужденностью, что Эшли, невольно, подхватила эту «Волну». Наверное, со стороны это выглядело глупо – то они сидит букой, а то вдруг начинает рассказывать о себе, при этом даже не представляясь. Да, странно, но узнать имена друг друга девочки, видимо, отложили на самый последний момент. - Мой отец – юрист. Часто вечерами когда мы собираемся с семьей в каминном зале нашего коттеджа, он рассказывает мне разные разностные истории.., - девочка ностальгически улыбнулась, - Я иногда поражаюсь тому, какие магглы бывают глупые!, - запнулась, - Нет, конечно, мой отец не такой… Но все равно. Порой, попадаются такие странные случаи, что, кажется, там и ребенку все понятно, а разрулить не могут, - усмехнулась, - Вот например, один раз одна дамочка подавала на развод с мужем, только за то, что он не уследил за ее кошкой!, - Эшли весело хихикнула, - Та сбежала из дома, когда муж забыл закрыть дверь. И, представляешь, эта дамочка еще условие поставила, что мол либо уговорите моего мужа дать согласие, либо найдите мою кошку! Вот чУдная, - Лие хмыкнула и вдруг резко замолчала. Она уже не чувствовала раздражения, как прежде. Наоборот, кажется, ей было очень даже весело. Черт, видимо, это все чертова эмпатия и кулон, оставленный где – то в башне. Конечно, Эш умела «закрываться», но сейчас, видимо, просто потеряла над собой контроль. Нужно было вернуть ситуацию в свои руки, вот только действительно ли нужно?... Уж лучше хорошее настроения, чем меланхолия, не?
Амбрелла Руквуд: Да, это было тем самым высшим классом, чемпионским разрядом – собеседница таки стала рассказывать о себе. В это время Амбрелла весело болтала ножками взад и вперед, внимательно слушая девушку, которая, пожалуй, пошла на нормальный контакт. Амбри периодически переводила взгляд на незнакомку, улыбаясь ей краешком губ до тех самых пор, пока девушка сама не улыбнулась, а после не посмеялась - это вызвало какое-то странное чувство: приветствие, открытость, искренность. Девочка перестала болтать ногами, сложила руки на коленях, и в это же время собеседница замолчала. Кажется, незнакомка пыталась бороться с собой (зачем?): идти ли до конца на контакт или нет, пытаться приватизировать эту территорию и тишину? Первокурсница вздохнула и вновь посмотрела на стеллаж. - Значит твой отец - маггл? – сделала вывод девочка, не подумав, что вопрос может показаться глупым (глупым, но свойственным ребенку) – Да, ты права, магглы… - задумалась – порой глуповаты. – Руквуд пожала плечами. Девочка замолчала. Затем вздохнула и запрокинула голову, упершись ею в окно. «Родители...» - мысленно произнесла Руквуд. Быстрая смена настроения. Как это было некстати. Гриффиндорка вспомнила сразу же тот день, когда рано утром яркий свет и будильник, прозвеневший ровно в восемь часов, заставили проснуться; когда резко открылась дверь с незамедлительным хлопком. Когда шуршанье теплых маминых тапочек стало давить на виски; когда голос маман говорил, что пора бы и проснуться; когда отец сидел на кухне и смотрел лишь только в одну точку. Такой угрюмый, и даже… Беззащитный. Словно у него отобрали что-то самое ценное, что-то самое любимое. Словно это что-то он больше не увидит никогда. Да, это был тот самый день, когда Амбрелла Руквуд села на поезд девять и три четверти, когда поезд унес ее далеко-далеко… В новый Дом. - Моя маман – маггл, - тихо произнесла гриффиндорка, - Она работает в самой обычной школе. Преподает в начальных классах математику. – Амбри улыбнулась – Тоже бывало много смешных случаев с ее учениками, - девочка закатила глаза и ухмыльнулась. - Стоит только вспомнить одного ученика, который на каждом уроке чтобы ответить, просто вскакивает с места, роняя все, что лежит на парте, а затем, отвечая, собирает те вещи, что оказались на полу! От этого его еле слышно, ведь по сути, он отвечает полу! - девочка улыбнулась и посмотрела на собеседницу - Расскажи еще что-нибудь. – Амбри кивнула и скрестила руки на груди.
Эшли Лие: К счастью, или к горести – хотя, скорее, к первому, так что оставим лирику, - собеседница Эшли оказалась не чистокровной волшебницей. Хотя, помоему, это было вполне очевидно по ее поведению, но все же, сей факт, озвученный вслух, весьма и весьма обрадовал старосту Дома Огня. Она не любила чистокровных волшебников. Нет, вовсе не потому, что якобы завидовала их «чистоте» крови, или что – то еще в этом духе – просто они, чистокровные, были другими. И то «другое» очень напрягало гриффиндорку. У них, казалось, даже другие глаза, другое видение мира. Манеры поведения, общения, рамки, правила, обычая, понимания, взгляд. Менталитет. Они другие, более, как казалось Эш, серые и скучные. Нет, не потому что чистокровность это клеймо, а потому что чистокровность помещает человека в определенные рамки, стандарты. А стандарты это всегда однообразность, серая масса. И уж особенно серыми в этой серости были слизеринцы… На их счет Эшли вообще могла рассуждать часами, вести мысленные монологи с самой собой, валяясь на кровати за пологом и смотря в потолок. Темы, кажется, никогда не исчерпающая себя. Ли, казалось, снова глубоко рухнула в свои мысли. В мысли о том, как вести себя дальше – поддаться настроению собеседницы, продолжать мило беседовать с когда – то нежеланной гостьей, или же, все – таки, снова оттолкнуть ее от себя, вернуть себе законную тишину, на которое, была уверена Эш, она имела право. В реальность ее вернуло ни что иное, как голос первокурсницы, которая посвятила старосту в то, что ее мать – маггла, и что она преподает в обычной школе математику. Ли улыбнулась. На самом деле, она любила магглов. Порой, в глазах волшебника, они были очень и очень..забавными. Взрослые люди, а порой так напоминают детей! Ее отец тоже был таким. Лие всегда думала о нем с нежностью, словно о каком – то ребенке. А он всего – на всего был обычным человеком, для которого необыкновенно все волшебное. Естественно, за годы жизни с женой – волшебницей и такой же дочерью он понемногу смирился с магией, но все равно, даже в своей простой немагической жизни иногда вел себе, как считала Ли, нерационально. Она любила магглов, но в то же время, не понимала – как же они обходятся без магии? Ладно, у ее отца есть ее мать, а как бы он жил без них? Ему бы ведь всё, абсолютно всё, приходилось бы делать своими руками, прикладывая к этому кучу усилий! Даже посуду помыть, и ту – руками, а не с помощью бытовых чар. чУдно всё это, странно, непонятно, но так притягательно, мило, и забавно. Первокурсница попросила рассказать что – нибудь еще, и Ли, можно сказать, повиновалась: - Вообще – то, мой отец не адвокат, - продолжила она, словно и не было той паузы, - Он юрист, но случается так, что и к нему попадают дела из адвокатской деятельности, как например вот это дело про развод. А мама работает в Магической Лечебнице. Ее профиль – расстройства психики магического происхождения.. ну то есть связанные с воздействием на нее…психику…магии, - Эш поежилась, - Я была несколько раз у нее на работе. Жуткое зрелище – волшебники, выжившие из ума. А отдельное крыло отсека, где лежат…такие больные, отведено для людей которые пострадали в результате непростительных заклятий. Ну, знаешь, Круциатус и Империус… Ты едь знаешь о них? Круциатус вызывает сильную боль, и от этой боли можно сойти с ума. А Империо подчинает сознание волшебнику другому волшебнику…, - Лие прикусила губу, а потом продолжила, чуть снизив голос, - Вообще – то, детям не положено знать о этих заклятиях, потому что они, ммм… очень страшные. Но я – знаю!, - гордо заявила она, - И мне вовсе не страшно. Я вообще люблю Защиту от Темных Сил, знаешь….И надеюсь, что на каком – нибудь занятии нам расскажут про Непростительные заклятия, - с надеждой проговорила она и блаженно улыбнулась, вспоминая лекции по ЗоТС.
Амбрелла Руквуд: Это была ностальгия: за окном декабрь, тихо падают на землю снежинки, холод еще не наступил, солнышко пригревает все вокруг, дарит улыбку и радость. Дети гуляют на улице, кто-то пытается слепить снежок и запустить в товарища, старосты следят за учениками в сторонке и сладко о чем-то беседуют, сплетничают. Учителя сидят на лавочках с какими-то бумагами, не расслабляясь, не отвлекаясь от своих дел. А здесь – в Школе, в библиотеке, в самом дальнем углу, куда не каждый старается попасть или просто забрести, сидят две девочки, и, кажется, тихо и мирно беседуют о всяком разном, отгородившись от всех и вся. Руквуд слушала незнакомку (ведь имя ее еще известно не было) и лишь периодически кивала головой. Ностальгия. Разве за этим пришла гриффиндорка? В прочем, это ее тоже устраивало: сидеть на подоконнике и делиться чем-то… Главным и секретным? Нет, делиться… Родным. Хотя и родное не каждому доступно, но видимо сейчас доступ был открыт, что радовало. Разговор о родителях это, пожалуй, лучшая тема, тем более сейчас, когда близкие так далеко. Это расстояние казалось колоссальным, непреодолимым, чертовски огромным! Тоска… Была гораздо больше этого всего. Тоска, пустота… И любовь, что лишь усиливалась от воспоминаний. -…отведено для людей которые пострадали в результате непростительных заклятий. Ну, знаешь, Круциатус и Империус… Ты ведь знаешь о них? Круциатус вызывает сильную боль, и от этой боли можно сойти с ума. А Империо подчиняет сознание волшебнику другому волшебнику… - произнесла собеседница. Амбри передернуло от услышанного. Девочка не знала, что существуют такие заклятия, хоть и догадывалась о них. Отец никогда не говорил о них, не упоминал ни разу. Почему именно – сейчас меньше всего волновало первокурсницу, Руквуд посмотрела на девушку и пожала плечами. - Честно говоря – не слышала о них. – Амбри вздохнула – Отец… Мало что рассказывал мне о волшебном мире. Вернее… Совсем ничего. Может, он старался отгородить меня… - предположила гриффиндорка. – Зачем нужны такие заклятия, которые могут использовать волшебники для злого умысла?! Это ужасно. Зачем? Зачем магам знать о них? Чтобы… Пользоваться кем-то и делать ему больно? Чтобы подчинять?! – Амбрелла воскликнула от негодования – Ведь можно просто попросить, ну а если нет… То… Сделать это в конце концов самому! На что нам руки?! – хмыкнула – Не понимаю. Не понимаю.
Эшли Лие: Вопрос первокурсницы был, скорее, риторическим, чем имеющим конкретный и твердый ответ. Так же как и вопросы рода, «зачем есть зло?», особенно, если как говорят, что добро всегда побеждает. Или «почему существуют убийцы?», если их все равно потом, в большинстве случаев, упекают за решетку. Так и здесь – для чего существуют непростительные заклятия, когда есть руки? Звучит, конечно, страшно. «Если есть руки». Намек на то, что пытать человека можно с помощью собственных двух? Скажем, например, набором для инквизиции или транквилизатором? Хотя, конечно, транквилизаторами сильно не попытаешь, а, скорее, наоборот отключишь. Просто слово забавное, да. Длинное такое, страшное. Ими уж не пытаться, а так сразу – убивать. Передоз, знаете ли, дело жестокое. В общем, странная формулировка – зачем нужны непростительные заклятия, когда есть руки. Звучит как – то… кровожадно и зверски! Слово «кровожадный» произносится через «ж», как говорил великий капитан Воробей. Но это так, мысли о вечном. Кстати, вот, например, еще один неплохой способ пытать человека, правда, по большей степени, бедолагу – студента. Грамматикой, орфографией, пунктуацией, правилами. Профессиональное запудривание мозгов всякими синонимами, антонимами, омофонами, оксюморонами, тавтологиями тоже не слабая пытка, вынос мозга даже. Жестоко, очень жестоко. Жестче, даже, чем изъезженное и банальное Круцио! Так что действительно, зачем волшебникам непростительные заклятия? Помоему, было бы куда круче, если бы Пожиратели Смерти пытали своих жертв, скажем, маггловской алгеброй. Представьте только – Беллатрикс, объясняющая, как решать логарифмы, или как строить функции, и функции обратные им? Эшли бы этого не вынесла. Хотя, не известно почему больше – потому что в роли «учителя» выступала бы Белла, или потому что терпеть не может маггловскую алгЕбру. Но ведь все равно, метод работал бы безотказно! Но нет… В основном – все Пожиретели Смерти все из себя такие чистокровные. Конечно им не захочется марать ручки о «грязную кровь», или тем более забивать свою голову чем то маггловским. Наверное, потому и существуют непростительные заклятия? Идеальный вариант для Лорда и его приспешников. Задумавшись над вопросом незнакомки, Ли даже потерялась в догадках: что в этой ситуации страшнее? Рассуждать на тему непростительных заклятий, аки «для чего и почему» или же сам факт того, что две радующиеся жизни гриффиндорки – малолетки вообще заговорили об этих заклятиях? При чем Эшли говорила о них куда с большим увлечением и интересом, чем ее внезапно появившееся несколько минут назад собеседница. Которая, как оказалось, знать ничего не знала о тех заклинаниях, и которую, как оказалась, во все это Лие и посветила. Как мило! Староста втирает ученицы своего факультета о заклятиях – которые – нельзя – произносить. Хотя, почему «втирает»? остановимся на глаголе «беседует». - Сделать самому?, - Лие вздернула бровь в удивлении, - Непростительными заклятиями, в основном, пользуются Темный Лорд и Пожиратели Смерти, - зловеще звучит из уст третьекурсницы!, - Мм.. О них то ты хоть слышала?, - Эш мигом спрятала улыбку, наползающую на лицо, и продолжила, - Так вот.. не думаю, что Вол.., - конечно, Лие была смелой девочкой, настолько, что могла бы произнести – запросто!, - имя Лорда вслух. Остановило ее пожалуй лишь незнание, как отреагирует на такую вольность первокурсница, - …не думаю, что Тот – Кого – Нельзя – Называть, - гриффиндорка вздохнула и не удержалась от комментария, - Почему волшебники боятся произносить это имя?! Имя не может убить, имя это лишь произнесенные звуки! Почему его боятся произносить?! Что за глупость!, - в сердцах выпалила девочка, но вспомнив, о чем говорила прежде, вернула мысли в нужное русло, - Прости. О чем я говорила? А, да. Не думаю, что Лорд будет тратить время на «сделать самому». Или например, если ему нужно подчинить человека себе, переманить его на свою сторону…, - Ли поняла, что полезла уже в глубокие – глубокие темные дебри, и решила, что пора остановиться. Она тяжело вздохнула, - …то только Империус здесь и поможет, - девочка подняла ноги к груди, и обняла их руками, а подбородок устроила на коленях.
Амбрелла Руквуд: По телу пролетел холодок. Мурашки пробежали по коже. Лицо, казалось, стало бледным, а губы и вовсе цианотичного цвета как у мертвеца. Может начала кружиться голова? Да, нет. Нет, все было так же, просто подобная информация… Была слишком… Сильной и головокружительной (и тут точно не в смысле великолепной!)? Да, разговор складывался явно как нельзя лучше. Если бы Амбрелла знала на что идет, сюда бы она не пришла, уж это точно. Девочка переменилась в лице и как-то взволнованно посмотрела на собеседницу. Темный Лорд? Пожиратели Смерти? Да о чем она в конце то концов? Почему юная гриффиндорка только сейчас об этом узнает (а собственно, об этом, это о чем?)? Кто были все эти люди, да и люди ли это вообще? Почему им приходиться использовать подобные заклятия? Почему имя Лорда нельзя произносить вслух? Что за цаца! Все это возмущало и интересовало Руквуд, но подобная тема была страшной, вернее, стала страшной. Амбрелла спрыгнула с подоконника и сцепила руки за спиной, затем прошла к одному стеллажу (сколько можно его уже изучать?!) и развернулась к девушке. Та в свою очередь поджала колени и «положила» на них свою голову. Амбри улыбнулась, наблюдая за сей картиной. Странно, наверно, что тут смешного? Действительно, ничего, но каждый раз глядя на незнакомку хотелось улыбаться. Просто так. Без причины. А ведь говорят, что смех без причины признак… Не здорового человека. Но тут была просто улыбка. Искренняя и добрая. Может быть, подобный «жест» можно расценить как… Подарок или что-то в этом роде. Но и тут «подарок» не в прямом смысле этого слова. - Он, - девочка замялась, - Этот Лорд… Аристократ? – спросила гриффиндорка, глядя на незнакомку. Взгляд был самым наивным, Амбрелле очень хотелось верить, что этот Лорд делал зло не просто так, может быть, его заставили? А может это его работа? Странная, однако, получается работа, не так ли? – А эти Пожиратели… Чем они занимаются? И в каком смысле Пожиратели Смерти? – гриффка нахмурила бровки и отрицательно покачала головой, давая понять, что и правда не знает кто все эти люди, а может и существа. – Почему папа, - ударение было сделано на втором слоге – ничего не говорил о них? Обо всем этом? – но этот вопрос был задан скорее самой себе, чем той, что продолжала сидеть на подоконнике. Наверно, вопрос выскочил, прежде чем девочка задумалась. Амбрелла посмотрела на пол, перевела взгляд из одного угла в другой угол и вновь взглянула на девушку, но на этот раз улыбки уже не было, была лишь усталость, грусть и сожаление.
Эшли Лие: Легко ли воспринимать разговоры о Темном Лорде и Пожирателях Смерти как обыденный разговор, особенно учась на первом курсе, особенно раннее ничего о них не слышав? Хотя, Лие была искренне удивлена – она была уверена в том, что Волан – де – Морте знает с рождения любой волшебник! Для гриффиндорки было удивительным – как это, не знать о Лорде? Не знать о всех его деяниях, смертоубийствах, которые раннее следовали один за другим. Как не знать о человеке (хотя, его и человеком то уже нельзя было назвать), который когда – то наводил на магический мир ужас, висел над ним, словно гроза? Как не знать о Пожирателях Смерти!! О людях – последователях Волан – де – Морта, о людях, которые добровольно и сознательно вступили в Темные ряды, подписав свою жизнь на вечные грехи? Эшли, даже, в некий ступор впала, однако виду не подала. Да и сложно было различить в ее лице какие – либо эмоции, когда это самое лицо смотрит в колени. Но, как говорится, «удивительное рядом». Девочка была абсолютно ничего не знающей о том, что может твориться в магическом мире, и вообще, словно с Луны свалилась. С одной стороны, это хорошо. Не знать обо всех ужасах и кошмарах, спать спокойно. Хотя, Эш все прекрасно знала и спала неплохо. Но люди разные ведь. Но с другой стороны – предупрежден, значит вооружен. Знаешь, значит не будешь застигнут врасплох. Но, похоже, отец первокурсницы правильно сделал, что не посвятил дочурку во все прелести магической темной жизни. Услышав сказанное Эшли, девочка приобрела прямо таки облик мертвеца. Ее кожа побелела до мрамора, а губы, кажется, начали синеть. Хотя, может быть это было лишь игрой света? Ведь если губы синеют, значит мозгу не хватает кислорода, значит кровь плохо циркулирует, значит человек умирает… А смерти нам, особенно в библиотеке, не нужны! Лие почувствовала себя очень неловко, и от того поерзала на подоконнике, словно сидела на чем – то очень колючем. Она не хотела пугать ребенка, и не знала, что первокурсница все таки воспримет. Ведь для Ли все то, о чем она сказала, было вещами обычными… То есть нет, не обычными – смерти это ведь ненормально!, - а, скорее, привычными. Да и староста была уверена, что все волшебники всё знают. Но нет. Ли виновато посмотрела на девочку. Слава Мерлину, та кажется стала приходить в себя! Во всяком случаи, снова посыпались вопросы. Подумать только! Она даже не знала, был ли Темный Лорд аристократом! Ну, она бы еще спросила, был ли он чистокровным, и Эшли вообще хватил бы удар. И еще: чем занимаются Пожиратели Смерти, в каком смысле они Пожиратели, и прочее. Лие растерянно посмотрела на девочку – такого аута она никак не ожидала! - Лорд – да, - Эш кивнула, - Более того, что чистокровен и, к тому же, помешан на чистоте крови, - гриффка поморщилась, - Волшебников, у которых оба родителя магла он называет…, - Ли запнулась, - называет…я не люблю это слово!!, - выпалила она, словно в отчаянии, но раз уж говорить начала, надо было идти до конца, - …гря…, - глубокий вдох, - грязнокровками, то есть он считает, что у них грязная кровь, - выпалила девушка на одном дыхание и тяжело вдохнула, словно только что проплыла сто метровку в ледяной воде, - Пожиратели…, - Эшли покачала головой, - Я не буду тебе рассказывать о них! Твой отец правильно сделал, что не рассказывал. Они ужасные…, - кто? Люди? Фактически – да. Но практически…, - …люди. Эм…, - Лие не знала, что сказать дальше. Ей хотелось как то сгладить обстановку, - Прости, - шумно выдохнув произнесла она, - Я правда не знала, что ты ничего не знаешь! Прости, - перевести тему, надо было перевести тему, - Твоя мама – магл, - гриффиндорка констатировала факт, который уже успела узнать, - А кто твой отец? Нет, ну то что он волшебник это понятно. Чем он занимается? Лие вытянула рукава своего свитера и спрятала в них руки.
Амбрелла Руквуд: И лучше бы это была злость. Самая обычная злость на отца, нежели «обмозгование» того, о чем думал он, как размышлял в тот самый момент, когда надо бы было, по сути, рассказать ребенку, что в мире волшебства не все так хорошо, как кажется и как того хотелось бы! Амбрелла словно «подвисла» в своих мыслях, подбирая каждое слово, цепляясь за размышления: «Она будет меня ненавидеть, если однажды столкнется с чем-нибудь подобным. Нет, не столкнется, никогда. Там же преподаватели, они следят за своими учениками. Амбрелла осторожна, она не допустит себя к опасности,» - примерно так думал отец, наверно, ибо так считала сама Руквуд, пытаясь дать папа (ударение на втором слоге) хоть какое-то оправдание. «Я не успел. Я просто не успел ей это рассказать. Она должна понять, что мне самому было трудно даже просто принять такое решение. Решение молчать. Молчать и отгораживать от этих злых нелюдей!» - подобная версия была второй, но даже она не укладывалась в голове гриффиндорки. И лучше бы это была злость. Самая обычная злость на отца, нежели грусть и сожаление (только вот не понятно, к чему сожаление?). Амбрелла словно сама чувствовала себя виноватой, что все так вышло, что она не узнала этого из родных уст. Это было печально, настолько, что сдавливало где-то в области сердца. «Он не виноват. Я знаю. Он не виноват». Это было единственно верным ответом на мучавшие до сих пор вопросы. Оставалось лишь спокойно вздохнуть и вспомнить, что девочка все еще в библиотеке, стоит напротив собеседницы… И, кажется, вовсе не слышит ее. Или же слышит, потому как до ушей долетел лишь один вопрос, а именно, чем занимается отец Амбреллы. Руквуд пожала плечами (не знает, чем занимается? вздор!), глядя на незнакомку, затем вздохнула и подошла к окну, встав к девушке в профиль. - Я же тебе кажется рассказывала... Он работает в Министерстве Магии, - произнесла девочка, рассматривая падающие с небес снежинки, - в секторе борьбы с неправомерным использованием магии. – завершила Руквуд. – Он наверняка не раз встречался с подобными тва… - начала было гриффка, но тут же осеклась и искоса посмотрела на собеседницу, - ...подобными людьми. – Амбри вновь посмотрела в окно – Правда, когда я бывала у отца на работе, я их ни разу не видела. Везение?... – это был риторический вопрос, девочка лишь пожала плечами. – Как отреагировал твой папа, когда узнал, что ты волшебница? Как это вообще произошло? – Амбри посмотрела на девушку и улыбнулась той, вспоминая свой случай. То было смешно. То было. То было и растворилось в воспоминаниях. Воспоминания о теплых и светлых деньках, когда ничто не угрожало, и вообще, не было толком известно, что означает слово «угроза».
Эшли Лие: Идиллия. Кажется, это так называется. И если бы кто – нибудь сейчас проник сюда, в угол за дальними стеллажами библиотеки, то ни за что бы не догадался, как начиналось это мироное общение двух гриффиндорок. А начиналось оно с раздражения, возмущения, не желания разговаривать и отдавать свою тишину и спокойствие со стороны Лие. Начиналось оно с надоедливости, настырности, назойливости девочки, имя которой Эшли, к слову, до сих пор не знала. Наверное, так и надо было – беседа шла полным ходом, и имена в таком случаи совершенно не заботили. Зачем и к чему эти глупые формальности, когда можно было просто сидеть и общаться? Хотя, даже для самой Эш такой поворот событий был неожидан и странен, ведь по началу она была настроена критически, принципиально и твердо. Была настроения никого не впускать в свое спокойствие и выпроваживать непрошенных гостей. Которых до появления первокурсницы здесь и быть не могло. Но, так вот случилось. Воля случая. Судьба? Быть может, суждено было им познакомиться? Кто знает. Всяко бывает, и никто никогда не знает, что там затевают звезды. Хотя, в общем – то, Лие во всю эту лажу с предсказаниями не верила. И на эту тему, в общем – то, гриффиндорка могла рассуждать и рассуждать. Доказывать и доказывать, что звезды и планеты, и прочая космическая «живность» никак не могут влиять на жизнь человека. Но, конечно, из правил всегда есть исключения, и в понимании Эш оным были метеориты и кометы. Они круты, да. Они не влияют на жизнь отдельного человека, но могут еще как повлиять на жизнь целого человечества! Ну, например, на Землю упасть. Апокалипсис, глобальное землетрясения, трещина в земной коре и тому подобное, и прочее, прочее. Круты, круты, что еще сказать. Но в столь глубокие и философские мысли Эшли не пустила ее собеседница, которая начала свой ответ на вопрос Ли слова «Я же тебе уже говорила…». Они (слова эти) огрели гриффиндорку, словно обухом по голове, и та непонимающе уставилась на первокурсницу – говорила? Когда? Не слышала. Хотя да, как староста могла что – то слышать из рассказов незнакомки, когда несколько минут назад и слушать то вообще не хотела. Но здесь, главное, не выдавать панику, не выдавать… А кивать, кивать, кивать. И слушать, да. – Как отреагировал твой папа, когда узнал, что ты волшебница? Как это вообще произошло?, - последовал вопрос, который Эшли восприняла как ниточку, за которую можно ухватиться, чтобы не выдать себя, что в самом начале «разговора» она не слушала первокурсницу. - Он был готов к такому повороту событий, - Ли пожала плечами. На самом деле, ее отец никогда не воспринимал магию неадекватно. Нет, конечно, бывали забавные случаи, но чтобы уж очень… нет, - Он ведь знал, кого берет к жены. Мама все ему рассказывала. Про Хогвартс, про магию. Даже демонстрировала волшебство. Да что там! В нашем доме полно магии! Вот только у отца комната маггловская, ему так уютнее, - девушка ласково улыбнулась, - Но вообще, он даже не то чтобы был готов к рождению волшебницы, он даже и думать не думал, что будет по другому. В общем, для него это было… обычно, что ли. Конечно, я не знаю, какие там у него мысли в голове были. Может, он был восторжен. Хотя, любой родитель восторжен, когда у него рождается ребенок, - философски отметила Лие, - Но удивлен он точно не был. Реакция была вполне себе адекватной. Мама говорит, что когда я была маленькая, отец меня с рук не спускал. А я даже иногда забываю о том, что мой папа…магл. Он очень приспособился к нам, волшебницам, и к нашему миру, - Эшли отвернулась в окно. Ее взгляд снова приковали к себе падающие снежинки. Зима, зима… и хоть она только – только вступала в свои владения, Ли уже мечтала о том, как вернется домой, на Рождество… Но решив не уходить в себя, гриффка снова повернулась к девочке, - А ты…как ты сюда попала? Такое запыленное место, сюда, помоему, никто никогда не заходит, - поинтересовалась Эш. Это было похоже на игру - поочредное задавание вопросов., - Ну…почти, - да, нельзя было сказать что совершенно точно никто и абсолютно никогда. В конце концов, сама Лие уже была исключением.
Амбрелла Руквуд: На выступающих от Школы крышах тихо и мирно покоился снег. Настолько белый, что создавалось впечатление, будто по белоснежному покрову кто-то ползет. Такое бывает. Обман зрения или что-то в этом роде. А вот сейчас показалось, что поплыло какое существо, зигзагообразное. Смешно. Порой задумываешься над такой красотой: почему привлекает снег, снежинки, «теплый» холод? Да просто так. Просто это красиво. Воздушно. Необычно. Это то, что невозможно описать одним словом: зима. Это то, о чем можно и нужно говорить, говорить, говорить. Недаром так много стихотворений и рассказов, поэм и пр. посвящено именно зиме (нет, другим временам года тоже, но все же). И как говориться, вернемся к нашим… Девочкам. Амбрелла по-прежнему смотрела в окно, желая открыть его и, балуясь, ловить рукой снежинки. Может устроить конкурс: кто больше поймет? Ан нет. Гриффка понимала, что подобной глупостью ее собеседница страдать не будет, а уж открыть окно означало недовольство девушки, хотя кто знает, может та любит холод? Этот вопрос останется недосягаемым, ибо спрашивать Руквуд об этом не хотела. Или все же – кто ее знает? Разговор продолжался. Шел полным ходом. Тишины и неудобных положений обнаружено не было. Ты вопрос, я ответ, я вопрос, ты ответ. Или это была игра, или так получилось. К чему склоняться сейчас, было так же не известно, как в прочем и в вопросе про любительницу холода… Девушку. Да, с именем до сих пор была оплошность. «Он ведь знал, кого берет к жены», - произнесла собеседница, Амбри улыбнулась, вспоминая о том, как негодовала маман, когда узнала, что ее муж волшебник (и дочь как оказалось тоже). Да, Флаер Руквуд поступил бессовестно по отношению к своей жене, но что поделать, может он боялся, а может и даже забыл! Но разве можно забыть о том, что ты волшебник? Нет. Никак нет. Амбрелла не знала, почему отец не предупредил Сьюзен о таком «подвохе». «В нашем доме полно магии!» - последовало за тем. А вот, что касается семьи Руквуд, так тут дело обстоит иначе, т.к. волшебства в доме нет вообще. Нигде. Ноль. Пусто. В общем понятно. А все почему? Потому что так хотела маман, и перечить ей никто не посмел. «А ты…как ты сюда попала?» - спросила девушка и словно вернула гриффку в реальность. - Я… Мне… - запинаясь - В комнате было скучно, – таки нашла объяснение своему появлению здесь. – Я вообще люблю библиотеки, вернее… - задумалась – Почитать. Ну да, библиотеки тоже люблю. И вот… Как то забрела сюда. – Руквуд улыбнулась и посмотрела на собеседницу – Если бы я знала, что в Школе есть библиотека, пришла бы сюда даже раньше тебя, - Руквуд вздернула носик и продолжила, - Потому что те книги, что дала мне с собой маман, читать вообще невозможно! – Амбри возмутилась – Они сложные, хотя и довольно интересные, - заметила гриффка и вновь посмотрела в окно. – Ты… Ты ведь с самого начала не хотела со мной разговаривать? – Вот она. Смена темы разговора, по сути давно бы так. Это и надо было узнать первым делом, а не балакать о родителях, нечисти и прочем. Первокурсница опустила взгляд на подоконник, как будто в чем-то провинилась и немного искоса посмотрела на девушку. Казалось, будто Амбри еще немного и зальется красной краской (хотя собственно заливаться надо бы не ей!), но так уж получилось, вопрос был слишком «в лоб», даже, наверно, самую малость как это говориться «с наездом», но что сказано, того назад не вернешь. Девочка развернулась лицом к собеседнице и теперь смотрела ей прямо в глаза, кажется, перестала волноваться и на полном серьезе ждала самого прямого ответа (ну да, прямой вопрос, прямой ответ – гармония).
Эшли Лие: Вопрос встал ребром. Надо думать, он давно мучал этого ребенка до того момента, как она таки решилась выпустить его наружу, и спросить Эшли о том… Хотя, из «вопроса» в реплики девочки была только интонация, ибо факт она уже констатировала, сказав все верно: «Ты ведь с самого начала не хотела со мной разговаривать». Убрать из произнесенного вопросительную интонацию и будет уже не вопрос, а вполне точное и наблюдательное замечание. Попадание «в яблочко». Или «в десятку», как вам больше нравится. Вопрос встал ребром, и, видимо, первокурсницу это несколько смутило. Она виновато опустила взгляд. Так, словно долго – долго решалась спросить, борясь с собой и со своим внутренним «я», и, наконец решившись, спросила нечто непристойное, от чего можно было вот так запросто покраснеть, особенно в ее возрасте. Хотя, если бы Эшли пришлось спросить что – то непристойное, она, вероятно, тоже бы залилась краской, поскольку каким бы наглым тринадцатилетний возраст не был – столько наглости и нахальства в гриффиндорке все равно не было. Когда ты задаешь прямой вопрос, спрашивая оппонента, как говорится, «в лоб», то ты, верно, ждешь равносильного ответа – четкого, ясного, словно отрезанного и «в лоб». Так что, видимо, лукавить смысла не было. Хотя, смысла не было еще и потому, что незнакомка ( все еще незнакомка!) была уверена в том, о чем спрашивает. А значит, вполне возможно, что ответ из ряда «неет, ты что, это не так!» вызвал бы подозрение и недоверие – в лучшем случаи, новый рял занудных вопросов – в худшем. Да и, в общем – то, зачем лгать? Конечно, извечное «everybody lies» по любому вечно, но все же в данной ситуации было не уместным. Из любого правила есть исключения. К чему было отвечать не верно? Лие было нечего стыдиться или стесняться. Ее нежелание говорить было ни чем – то обидным или оскорбляющим, оно было просто естественной реакцией на вполне такое же естественное желание побыть одной, в тишине. А когда скрываться нечего, то зачем это скрывать? Тем более, Эш не хотелось, чтобы на нее обрушилась новая лавина расспросов и допросов. Да и ответ «нет, ты что, это не так!», был бы просто крайне нелогичным. Конечно, девушки по природе своей – существа, лишенные логики (стереотип, не более, так что не в обиду), но ведь не настолько! Поэтому давайте не будем загонять женскую половину планеты под плинтус… - Не хотела, - кивнула гриффиндорка, подтверждая вопрос – утверждение первокурсницы. В иной ситуации, если бы между девочками не сложилась уже такая дружественная атмосфера, или задай этот вопрос первокурсница в самом начале общения (что было бы не логично, да к тому же подтверждает первое «если» про атмосферу), то Лие ограничилась бы лишь этой короткой фразой. «Не хотела». Но все ведь было иначе. И Эш знала, что далее последует вопрос из ряда почемучек. По сему, она решила, что нужно просто аргументировать сразу, - Я хотела побыть одна, - заявила она, вздернула было носик, но потом просто пожала плечами, мол «а что здесь такого? Это нормально», - Собственно, поэтому я и пришла сюда, - она вздохнула и кротко улыбнулась, - Я думала, здесь безлюдно. Что ж, из всех правил бывают исключения, верно?, - риторически заметила она и чуть склонила голову на бок, смотря на первокурсницу и ожидая ее реакции. Обидится? Вряд ли. Развернется и уйдет? Уж точно нет.
Амбрелла Руквуд: «Я хотела побыть одна. Собственно, поэтому я и пришла сюда. Я думала, здесь безлюдно. Что ж, из всех правил бывают исключения, верно?» - о да, казалось бы, риторические вопросы сейчас как раз в тему и во время. Осталось только совсем сгустить краски и вдаться в философию (хотя какие философы из двух девчонок малолеток?!), авось начнется дискуссия, которая приведет к вопросам о смысле жизни, самоубийствам и прочему – ведь именно «обычные» риторические вопросы – любители сводить людей в подобный тупик. Но ладно, немного не об этом: девочка кивнула на вопрос собеседницы и вновь посмотрела в окно. Как это мило – постоянно вертеть головой, аки нервный тик! Нет, ну а с другой стороны, что остается делать? Снова пройтись по библиотеке? Пересечь эти залы, в пустую тратя время? Да… Нет… Но ведь это единственное, чем можно заняться, лишь бы не стоять на одном месте и не смотреть все время на одних и тех же людей. «Ой!» - воскликнула про себя гриффка, увидев, как на улице один мальчик-слизеринец кидает снежок в девочку-пуффендуйку. И все же слизеринцы народ не приветливый. А, может, это было лишь первое впечатление. Хотя о каком впечатлении идет речь, если Амбрелла стоит у окна и просто наблюдает за тем, что происходит за несколько метров от нее? Риторический вопрос. Казалось бы, где? А вот все тут – что есть впечатление? Так просто ведь не ответить. «Ну же, давай! Кинь в него!» - повторяла про себя Амбри, явно болея за пуффендуйку, но та, видимо, решила проигнорировать хулигана, посему лишь посмотрела на него, развернулась и направилась в сторону Школы. «Эх ты…,» - грустно подумала Руквуд, вздохнула и вновь посмотрела на незнакомку. И как ей удается так долго сидеть на одном месте? По сравнению с Амбри, собеседница была анти-«шило в…» ягодицах. Складывалось ощущение, что она могла бы тут просидеть до скончания века, просто сидя, углубившись в свои мысли, которые, по всей видимости, никогда не заканчивались. Просто вечный двигатель. Руквуд склонила голову, засунула руки в карманы мантии, и… Что?! Правая рука нащупала некую вещицу. Амбрелла потерла ее в руках, пытаясь понять что это, не глядя на неизвестный предмет, но, увы, в голову ничего не лезло. Что же это могло быть? А в прочем, зачем мучаться в догадках? Амбрелла достала вещицу из кармана и принялась ее разглядывать. - Как это ко мне попало? – спросила Амбри (интересно, она это у незнакомки решила узнать, мол она подложила?!), переворачивая предмет в разные стороны. – Ты не знаешь, что это такое? – продолжала задаваться вопросами гриффка, вытянула немного вперед руку, давая разглядеть вещь незнакомке.
Эшли Лие: Она все сидела и сидела на подоконнике. Сидела уже долго. Наверное, это была одна из особенностей характер Эшли – если она хотела побыть одна, или если не было настроения, или… еще много разных «если», то в таком случаи, гриффка могла просидеть в одной позе, на одном месте, сверля взглядом одну точку, словно неся какой – то дозор, N – ное количество времени, совершенно не заботясь о проплывших мимо минутах. Правда, в таком случаи, время все равно напоминало о себе. Например, немела филейная часть, которая в процессе сидения страдала больше всего. Или глаза начинали болеть от долго просмотра одной совершенно невидимой и непонятной микрочастицы воздуха. Или… еще много разных «или». И такая вот посиделка на подоконнике исключением не стала. Вскоре Лие почувствовала, что, эм… как бы выразиться помягче, не чувствует свою мягкую. Ну да, проще говоря, «филейная онемела». Ощущение, конечно, из мало приятных, и в большинстве случаев именно оно заставляет людей, которые притворялись каменными изваяниями, таки зашевелиться. Эшли зевнула, прикрыв рот ладошкой, а потом потянулась, скрепя руки в замок и вытянув их над головой. Что ж, помнится, она пришла сюда за тишиной и спокойствием? И не получила его. Цель не достигнута, да. Но все же, Ли хотелось получить то, что она хотела. И по сему, наверное, пришла самая пора слезть с этого дурацкого подоконника, на котором чувствует себя, как филе на сковороде, потому как под ним расположен пылающий радиатор. Делать здесь больше было нечего, в этом укромном – не укромном местечке в библиотеке, да и разговаривать с первокурсницей было не таким уж и веселым занятием. Во всяком случаи, Эшли не сильно бы расстроилась, если бы эта дискуссия прервалась. А если быть точнее, то не расстроилась бы вообще. Гриффиндорка подобрала на руки валяющуюся ранее где – то на просторах подоконника свою сумку, облегченно вздохнула, предвкушая эдакую свободу от собеседницы и собралась уже было слезть на пол, как… - Как это ко мне попало? Ты не знаешь, что это такое?, - спросила маленькая гриффиндорка, протягивая Эшли ладошку, на которой красовалась навозная бомбочка. Надо заменить, что позицию сей предмет занимал не очень прочную, и в любую секунду бомбочка, наполненная вонючей и густой жижей была готова сорваться с ладошки гриффиндорки на пол и разлить все свое едкое содержимое. Лие невольно дернулась назад, подальше от вредилки. Настроение снова вернулось в исходную позицию, а в месте с ним вернулось и не желание общаться, и желание побыть одной. «Не дай Мерлин тебе ее уронить!!», - раздраженно подумала староста гриффиндора, переводя гневный взгляд то на девочку, то на бомбочку. Наверное, нужно было прочитать юному созданию целую лекцию о том, что такие вещи не очень то жалуют в школе, особенно сэр Филч, готовый оттаскать за уши любого провинившегося ученика, а затем конфисковать «орудие». Но по тому как гриффка, по видимому, даже и не знала о том, что может натворить эта маленькая штукенция, Эш решила таки ее просвятить. - Вообще – то это не очень приятная штука, - недовольным голосом начала гриффиндорка. Она отодвинулась подальше от незнакомки, чтобы ненароком не задеть ее ладонь, и аккуратно сползла на пол, - Это нав….., - но продолжение повествования где – то затерялось, потому как та самая навозная бомбочка…
Амбрелла Руквуд: …упала!! Да, с такой координацией и неуклюжестью лучше просто закрыться в комнате от всех и от вся, дабы что-нибудь случайно не выкинуть, натворить. Да и как вообще эта штуковина могла выпасть из рук этого милого ребенка?! Действительно! Как?! Вопрос – загадка? Ан нет, ничего подобного, просто Амбри решила самостоятельно изучить вещицу методом подбрасывания в руках. Ну а что, может игрушка заговорит и скажет как работает? Да, это было бы лучше, чем то, что вышло в итоге! «У-упс!» - молниеносно пронеслось в голове гриффиндорки, и, наверно, за место того, что бы шептать мысленно предмету: «Только не упади! Только не упади!» - надо было хотя бы попытаться его поймать! Ногами, руками, да чем только можно. А есть ли шанс оправдать девочку? Безусловно. Руквуд не знала, что эта вещь самая что ни на есть навозная бомбочка. И как только эта штукенция попала в карман мантии этого беззащитного (видимо, теперь это только казалось на первый взгляд) ребенка? Нет? Ну как?! Можно предположить, что кто-то подбросил: ну так чисто случайно, решил поиздеваться над дитем мол, где-нибудь да попадется бомбочка на глаза профессоров, далее следует наказание, работы ну и т.п. Но... Можно и не оправдать гриффиндорку, если «свалить» всю вину на саму… виноватую! Увидела вещь, положила в карман (воровство, воровство!), ну и решила оставить себе. Так сказать: на память. Но нет, уж что-что, а брать чужие вещи Амбрелла не будет. Никогда. Ни-ког-да! Это не хорошо. Это не правильно. И этому ее не учили. Да. Значит (о, великий Шерлок Холмс), это была «подстава» ученика из старшего курса. Расследование можно считать завершенным, вернемся к гриффиндорке. Бомбочка упала (красиво так упала) и раз-би-лась. Руквуд, не успев понять что произошло, и собственно, что происходит, осталась стоять на месте как ни в чем не бывало. А уже через пол секунды у ног девочки красовалась жижа - такая вонючая и такая противная, такая болотная и такая мерзкая. Отскакивать или отходить было поздно, но лучше поздно, чем никогда, и Руквуд таки сделала пару шагов назад. Опустив взгляд, гриффка обнаружила заляпанные босоножки, белые колготки и подол мантии (вот незадача). Амбрелла улыбнулась, но придя в себя, и поняв, что же произошло на самом деле, приложила руку ко рту и широко открыла глаза от удивления. Что делать то теперь со всем этим? Амбри, молча, подняла взгляд на собеседницу, которая, казалось, снова негодовала (еще бы!!) – может быть, та скажет как быть? -…озная бомбочка? – спросила Амбри, продолжив ответ незнакомки. Вот ведь глупый ребенок, а то невидно по цвету и непонятно по запаху! – Я не хотела… - первокурсница замотала головой из стороны в сторону, думая, что это ее оправдает. Но ведь она в правда не хотела, хотя кого сейчас это волновало?
Эшли Лие: Все произошло так стремительно и молниеносно, что ни одна из гриффиндорок даже не успела сообразить, что неплохо было бы каким – то чудесным образом отскочить от этого места на метр другой. Лишь в этом случаи, наверное, можно было бы спастись от того, что красовалось теперь на полу, испачкав радиатор и низы стеллажей. Было ли то простым стечением обстоятельств, или иронией судьбы, ведь стоило только Эшли подумать о том, что бомбочу ой как не желательно ронять на пол, как вышеобозначенная камнем полетела вниз. Ну да, конечно, ничего круче, чем подкидывать и ловить сей любопытный предмет, первокурсница придумать не могла! И, конечно же, ей ну никак не могло прийти в голову, что в один «прекрасно» - ужасный момент словить предмет она не успеет. Хотя, в общем – то, ее это не очень парило, ведь девочка и представления не имела о том, что имеет дело со всемирно известной вонючкой. Но! С другой стороны! Какого черта нужно так неосторожно обращаться с предметом, о котором не имеешь ни малейшего представления?! Неужели не ясно, что из этого не выйдет ничего хорошо?! О да, незнакомые предметы – детям не игрушка! Но что сделано, то сделано. А, точнее, что свершилось – то свершилось. И все бы ничего, и фиг бы с ней, с этой бомбочкой, если бы Лие находилась в этот момент где – нибудь в сторонке. Ну, или например на этом злосчастном подоконнике, с которого она, словно по той самой иронии судьбы, слезла именно сейчас. Да-а, даром предвидения третьекурсница явно не обладала. Жаль. Нужно, наверное, почаще посещать лекции профессора Трелони? Но все эти «если бы» да «кабы» не имели абсолютно никакого значения и определенно меркли и тускнели в связи с тем, что Ли, таки, стояла на полу, рядом с первокурсницей, прямо в эпицентре событий. Ах, как жаль, что болотная жижа не имеет избирательного свойства. Быть может тогда бы она и не стала «обижать» старосту гриффиндора. Но нет. Эшли, ровно ничем не отличаясь от незнакомки, стояла прямо в луже, которая мало того была мерзкой на вид (я даже не буду пытаться описать этот цвет), так еще и нещадно, прямо скажем, воняла. Благо, что форменную мантию Эшли оставила в башне, а на себя нацепила абсолютно маггловские джинсы и свитер на пару размеров больше, как любила. Хотя, конечно, джинсы тоже жалко… не говоря уж о туфлях. - Иу…, - вырвалось из уст гриффки, лицо которой исказило отвращение. Собственно, оно же было и в голосе. Что ж, стоять в этом….кхххм, не будем озвучивать, было делом не из приятных. Поэтому Ли решила «перейти в брод», достигнув чистого пола, который, кажется, был только за стеллажами. Хотя, нельзя сказать что он был таким уж чистым – струйка вязкой жижы медленно, но верно, потекла из общего болота, кажется, намереваясь пересечь всю библиотеку. Под ногами мерзко булькала густая жижа, не говоря уж о том, что она же еще и заливалась в туфли. Лие морщилась, но шла, упрямо и уверенно. Оказавшись, наконец, на «суше», и потрясся ногами, наивно надеясь отделаться от жидкости, что облепила подолы джинсов, Эшли гневно посмотрела на первокурсницу. - Ты что, не знала, что с незнакомыми предметами нужно обращаться осторожно?!, - прошипела гриффиндорка, пропустив мимо ушей глупый вопрос незнакомки. Зачем отвечать, когда уже и так все понятно?, - Не хотела она, - усмехнулась Эшли, и обернулась в сторону выходу. До оного было далеко. Туфли грязные, джинсы тоже. Следы мерзкопакостной болотной жижы будут тянуться за гриффиндорками до тех пор, пока их не словит Филч. А только этого еще и не хватало! Издав звук, напоминающий рычание, Лие закатала штанины, таким образом, чтобы грязная сторона была спрятана под подворот, и сняла туфли. - Сними обувь и подними полы мантии. А лучше вообще сними ее, - холодно обратилась Эшли к первокурснице, - Не хватало еще, чтобы за нами остались следы. И давай поживее, - чуть смягчив голос заметила она, - Не хватало еще на Филча нарваться!
Амбрелла Руквуд: А за окном по-прежнему была зима: декабрь; на землю летят снежинки, то замедляя ход, то ускоряя его; солнышко куда-то спряталось, будто заметило, как юная ученица напакостничала; дети играются во дворе Школы, кто-то перешептывается о чем-то в сторонке, пальцами указывая на того или иного ученика, профессора серьезно, то и дело поправляя на нос очки, следят за своими учениками, в том числе и за старостами (а особенно за ними, мало ли, дадут волю в действиях!)… А ведь как обычно бывает – природа и погода совпадают с тем, что происходит с человеком, например, когда кому-нибудь грустно может пойти дождик, или наоборот будет ярко светить солнышко, которое по всей видимости решит поправить настроение. Природа чувствует и понимает человека, но порой бывает отнюдь не так красиво и правильно. А это был по-прежнему тот самый день, когда Амбри решила, что надо бы выбраться из комнаты на свет, погулять, поискать приключения и хорошее настроение. И, кажется, гриффиндорка свой «план» выполнила (если не «перевыполнила»). «Иу…», - Амбрелла вопросительно посмотрела на собеседницу. И все? Та даже не будет ругаться? Гриффиндорка с облегчением вздохнула и опустила взгляд, рассматривая свои сандалии. Но не тут то было! «Ты что, не знала, что с незнакомыми предметами нужно обращаться осторожно?! Не хотела она…», - послышалось следом. Да, рано радоваться, хотя как можно было рассчитывать на то, что подобное «нечаянно» вызовет улыбку и смех?! «Сними обувь и подними полы мантии. А лучше вообще сними ее. Не хватало еще, чтобы за нами остались следы. И давай поживе - не хватало еще на Филча нарваться!» - командовала незнакомка (а у нее это отлично получилось, однако). Руквуд послушно сею же секунду сняла мантию, босоножки и, взяв вещи в руки, виновато посмотрела на девушку. - Но я, правда, не хотела… - еле слышно произнесла гриффиндорка (ох уж эти дети!). Надо было срочно уходить, и это было понятно как из слов «командира», так и из произошедшей ситуации. Может сменить тему? – Кстати, я Амбрелла, – первокурсница слабо улыбнулась девушке, надеясь на то, что та представиться (хотя после такого…) – Новенькая. Поступила на Гриффиндор, – добавила Руквуд, но тут же поняла, что этого можно было и не произносить, ибо мантия «выдает» факультет. – А ты…, - девочка немного склонила голову, прикусила нижнюю губу и перевела взгляд на подоконник (хотела сначала узнать почему девушка сидела здесь одна, но решила «выклянчить» имя), - как тебя зовут? - Амбрелла вновь посмотрела на незнакомку (надо же знать имя пострадавшего!).
Эшли Лие: Слава всем святым, что первокурсница, хотя бы, не стала медлить, и как только Эш «скомандовала» - та мигом сняла запачканную обувь и мантию. Лие и так было готова…здесь что – то ужасное с этой гриффиндоркой – сначала за то, что та вообще вторглась в ее личное пространство, а потом еще и за навозную бомбочку, - а уж если бы та начала еще вместо того, чтобы слушаться старосту, задавать какие – нибудь глупые вопросы, или невнятно оправдываться, как это дети умеют, то гнева Эш было бы точно не избежать. Нет, конечно же, она бы постаралась обойтись без рукоприкладства – все же староста, как никак!, - но баллы снять не поленилась бы. Хотя, конечно, обидно, каникулы ведь, и баллов еще ни у кого нет. Да и пострадал бы родной факультет. Зато как это мило, начать семестр в минусе! Но нет, все сложилось благоприятно, поэтому Эшли немного даже успокоилась. Теперь значит она сможет просто увести первокурсницу подальше от места происшествия – например, в Башню, - да и сама смыться, что так же не мало важно. Гриффиндорка уже развернулась было к выходу, как незнакомая девочка наконец – то стала знакомой. Ну, то есть, первокурсница представилась. Эш резко на пятках развернулась снова к ней лицом. Имя у девочки было интересно, и Ли совершенно точно была уверена, что слышит это слово в качестве имени для девочки впервые. Амбрелла. Если бы она не знала, что мать Амбреллы – маггла, то подумала бы, что первокурсница из самой что ни на есть волшебной семьи. Веселой такой семьи, где каждый день насыщен яркими цветами, и никогда не приходится скучать. Пожалуй, только такие родители – с огромной фантазией, да, - могли придумать своему дитятку такое имя. Амбрелла. Длинновато, конечно, но зато как феерично! Ну или если не фееричное, то запоминающееся то точно. Не каждый может похвастаться, что у него в знакомых есть Зонтик. Амбрелла. Амб как – то странно смотрела на Эшли. Нет, не умоляюще, но что – то предельное милое и доброе было в этом взгляд. А еще это дурацкое имя! Оно так понравилось Лие, что та невольно улыбнулась своей новоиспеченной знакомой. И снова она не понимала, как можно было злиться на этого ребенка. - Эшли, - кивнула гриффиндорка, - Меня зовут Эшли, - пауза, на пару секунд, - Я твоя староста. Это так, для справки, - она хмыкнула. И, наверное, сейчас могла бы завязаться очередная бессмысленная беседа, вроде той, что вели девочки, когда Эш еще сидела на подоконнике, но нет. Третьекурсница вовремя опомнилась от своего очередного порыва доброты. Точнее, зловонная жижа, взгляд на которую упал в одну мимолетную секунду, заставил еще одуматься. - Черт!, - вообще – то, это было лишь мыслью гриффки. Мыслью, которая случайно сорвалась с губ. Эшли протянула Амбрелле руку, и когда та ухватилась за нее – немедленно и довольно быстро направилась в сторону выхода, на ходу объясняя свою спешку, - Нужно быстрее убраться отсюда. Фил дежурит на этажах, и наверняка скоро волшебным образом окажется здесь, - Эш не была уверена, что Амб поспевает за ней, поэтому на выходе из отдела библиотеки, в котором она сидела, Ли обернулась – убедиться, что первокурсница не впечаталась в стену, не попав в дверной проем, - Я отведу тебя в нашу башню, не можешь же ты ходить босиком, с вонючей мантией в руках. И я, кстати, тоже…, - ухмыльнувшись, добавила Эшли. С завернутыми штанами она, конечно, выглядела просто шикарно! С этими словами две гриффиндорки скрылись за первым же поворотом, который вел на движущиеся лестницы. Заворачивая, девочки уже не были в тех отношениях, что сложились ранее, когда Амбрелла потревожила Эшли в укромном местечке библиотеке. Они определенно подружились, как бы Эш не хотелось принимать этот факт. Дети - они такие. Им очень легко завоевать сердца друг друга. ролевая окончена.
ДМ: Амбрелла Руквуд - 12 баллов Эшли Лие - 12 баллов
ММ: Амбрелла Руквуд - 12 баллов Эшли Лие - 12 баллов
полная версия страницы